Год назад полсотни бойцов сводного отряда милиции Черниговщины удалось не только выйти из окружения из-под Дебальцево, а и нанести потерь сепаратистам и захватить вражескую технику.

О службе правоохранителей на Востоке, о Чернухино, "отжатом" "Урал" и штаб квартиру Моторолы - все это рассказали непосредственные участники событий.

Побывал в логове Моторолы

36-летний Александр Бредюк, командир роты полиции общественной безопасности особого назначения (бывший "Беркут"), на Восток Украины в составе сводного отряда ездил семь раз. В Чорнухиному, что за 8 км от Дебальцево Донецкой области, бывал не раз. Поехал он туда и прошлой зимой, попав в ротацию перед той, когда нашим пришлось выходить из поселка.

- Мы застали начало "дебальцевской эпопеи"*. Где-то после 19 января 2015-го в нашу сторону начались постоянные обстрелы. Когда в начале февраля приехали бойцы нам на замену, они были шокированы тем, что творилось вокруг. Особенно те, кто бывал в Чорнухином до этого.

- А как именно ваш отряд возвращался домой?

- Нам повезло проскочить ростовскую трассу, которую за два дня сепаратисты перекрыли, захватив перед этим ближайшие населенные пункты.

- Вы выезжали автобусом?

- Нет, "Уралом". Им же частями перевозили тех, кто приехал нас менять. Они доехали до Дебальцево автобусом, а оттуда до Чорнухиного "Уралом". Так же переезжали и мы, но в обратном направлении.

- Речь идет о том же "отжатом" у сепаратистов "Урале"? Как он у вас появился?

- Именно о нем. Это был где-то конец июня 2014 го, моя вторая ротация. Мы вместе с военными заходили в Николаевку (Николаевка стала одним из ключевых пунктов ополченцев ДНР. Но 4 июля 2014 года город было полностью взято под контроль силами Национальной гвардии и спецназа МВД. - Авт.). После зачистки перед нашим сводным отрядом поставили задачу - взять под контроль Николаевку, выполняя функции милиции (охрана общественного порядка, предотвращение мародерство и тому подобное). Потом нас разбили на поисковые группы.

- И что должны были делать розыскные группы?

- Зачистка города прошла, но была информация, что где-то остаются раненые боевики. Кто-то просто спрятался. Также там было много их техники. Мы должны были всех и все разыскать.

Мы вышли на одно здание на окраине города. Оказалось, что это было место дислокации Моторолы (командир террористического батальона ДНР "Спарта", настоящее имя Арсений Павлов. - Авт.) и его подразделения, которое они покинули, однако некоторые вещи остались. Там мы нашли подарочные вымпелы, открытки с надписью "Мотороле на память" и тому подобное. Обходя это здание, ребята спустились в овраг и увидели "Урал", был еще КамАЗ, но разбит и сожжен. "Урал" же только немного посекло осколками, был пробит радиатор. Мы его эвакуировали на станцию, где ребята "Урал" подремонтировали. Он потом столько раз нас выручал!

* С апреля 2014 года Дебальцево находилось под контролем боевиков. И в конце июля украинским силовикам удалось полностью завладеть городом и удерживать его. В январе-феврале 2015 года боевики начали наступление на город, взяв за цель образования "Дебальцевского котла". 18 февраля населенный пункт был взят силами незаконных вооруженных формирований, которые объявили об установлении контроля над городом. Генерал армии Украины Виктор Муженко после всех событий под Дебальцевом говорил о том, что тогда русские ввели свои подразделения, в том числе и спецназ, потому что сил боевиков не хватало.

Экстрим на "Урале"

Для 26 летнего полицейского водителя роты полиции общественной безопасности особого назначения (зимой 2015-го он был бойцом специального подразделения судебной милиции "Грифон") Александра Василенко первая ротация состоялась в сентябре 2014 го. А вторая пришлась как раз на то время, когда события под Дебальцевом были горячими.

- Между этими двумя ротациями разница была огромная. Когда мы приехали в Чернухино второй раз (чтобы изменить ротацию, где был Александр Бредюк. - Авт.), все вокруг было развалено. Нам даже пришлось жить в подвале, а не на первом этаже, как раньше, потому что наша территория также была разбита. Сепаратисты на тот момент хорошо пристрелялись и попадали под самый порог (правоохранители дислоцировались в здании рядом с колонией для заключенных. Авт.).

Александр вывозил своих собратьев на мирную землю.

- Расскажите про тот день, когда вам дали команду выходить из Чорнухиного.

- 17 февраля где-то в четыре дня я узнал, что мы будем выходить. Я подготовил "Урал" (тот самый, "отжатый" у сепаратистов. - Авт.) и прицеп к нему. Мы сложили вещи, загрузили людей и стали ждать приказа. Выехали с базы около одиннадцати.

- Вывозили людей только "Уралом"?

- В основном да. Кроме него, у нас еще был микроавтобус Volkswagen (там где восемь сидело) и две легковые машины Nexia и Skoda, которые также село по несколько человек.

Возглавил в Чорнухиному эту нашу небольшую колонну я, потому что лучше знал дорогу. Когда мы уже на трассе на перекрестке присоединились к колонне военных и они нас начали вести, нам несколько раз пришлось разворачиваться посреди дороги из-за того, что заблудились. А на "Урале" с прицепом на узкой дороге, по краям которой крутые спуски, это было крайне непросто. Ох и покрутился я тогда! Даже пришлось съезжать вниз в поле и заезжать обратно на дорогу. Чуть прицеп не перевернулся! Экстрим еще тот!

Кстати, мы в "Урал" еще людей по дороге подбирали. В военных сломалась машина, они ее отогнали на обочину и пересели к нам. Также пришлось наблюдать такую картину: едет перед нами другой "Урал", битком набит, кто-то даже на бортах сидит. Машину встряхнуло, и один боец упал, бегом встал и мне навстречу бежит. Естественно, что и его забрали. Еще один на обочине стоял, ждал. Короче говоря, мы подбирали всех. Никто не кричал, что нет места. Ложились в прицепе просто на вещи, чтобы хоть как-то разместиться. Всего в "Урале" собралось около 70 человек.

- Вас дорогой обстреливали?

- Да. В какой-то момент я заметил, как на поле из за бугра два человека в маскировочных халатах раз и поднялись. После этого возле нашей машины взорвалось слева, а потом справа (стреляли из РПГ). А тогда лишь наблюдал, как "зенитка" била сверху. Я сильнее нажал на газ и вперед!

- Когда смогли, так сказать, выдохнуть?

- Как доехали до основной трассы, что ведет к Артемовска, я смог выйти из машины, сесть, закурить, наконец за сутки набрать родных и тогда уже точно выдохнуть.

В восемь утра мы приехали в Артемовск, а после обеда нас отправили до Красного Лимана, там и расселили. Мы думали, что нас еще куда-то перенаправят к концу ротации. О том, что уже через четыре дня поедем домой, даже не догадывались. И утром 22 февраля мы отправились в Чернигов.

Рожденный в рубашке

24 - летний участковый инспектор Репкинского отделения Черниговского отдела Главного управления Национальной полиции Дмитрий Булаш (прошлого года помощник дежурного) в зоне АТО побывал один раз. Однако в этот раз запомнить себя ему на всю жизнь.

- За три дня до выхода из Чорнухиного меня и еще четверых наших отправили на территорию бывшего алюминиевого завода за поселком - нести службу (разведку) с военными. Вечером 17 февраля объявили тревогу - надо выходить. Мы собрались и вместе с военными сели в их "Урал". А там тесно - просто ужас! Поэтому мы впятером забрались сверху на кабину. Когда заехали в Чернухино, там уже стояла колонна военных. Мы пересели на танк: трое залезли в отсек, а я и еще один товарищ сели сверху на броню. Позже я отдал своим ребятам вниз автомат, потому что держаться на танке было просто нереально, да еще и под обстрелами.

Люди сыпались из техники постоянно. Упал - и бежишь вдоль колонны, чтобы хоть как-то прикрыться от огня. Я так во всей экипировке километра полтора пробежал. Здесь вижу - воронка. Я в нее запрыгнул, понимая, что сил уже совсем нет. За мной еще трое. А тем временем часть колонны проехала. Видим - вторая часть колонны появилась на горизонте. Мы выскакиваем и опять давай бежать вдоль техники. Так еще километр полтора пробежали. Тогда смогли позалехзать на нее. Я оказался на бронетранспортере. Рядом со мной ребята раненые. Минут 15 ехали спокойно. Я тогда подумал: "Хотя бы не начали с тяжелой артиллерии обстреливать". И тут - бах! - чувствую только, как подо мной поднимается (видно, от взрывной волны) крышка люка. Я упал на землю и на мгновение отключился. Пришел в себя, поднимаю голову - колонна уже заканчивается. Я поднялся, все тело болит, пытался догнать колонну, но не смог. Упал на снег. Хорошо, что рядом кусты были. Я туда залез. От контузии с обоих ушей идет кровь, я почти ничего не слышу, левая рука полностью избита, иссеченная осколками, не разгибается

Начал потихоньку снимать с себя разгрузку, разминать руки. Снимаю каску, балаклаву, а с нее аж течет! Лежу и думаю: "Что делать? Если сепаратисты не заметили (а они же совсем рядом были), как я выпал, и если до вечера дотяну, буду как-то по следам искать дорогу". Минут, может, 20-30 я увидел, что на дороге появился микроавтобус Volkswagen и за ним БТР. Я выбежал к ним с поднятыми вверх руками. Они сначала не поняли, что я свой, прямо перед моими ногами прошлась очередь из БТРа. Тут из микроавтобуса выбежал один из наших ребят, он меня узнал (как потом выяснилось, это было авто черниговского сводного отряда милиции. - Авт.). Меня затащили на бронетранспортер. Я аж заплакал, как там оказался. Когда же наша колонна заехала в Мироновку, Volkswagen куда-то исчез.

Встретился со своими, а точнее с командиром сводного отряда (нынешним начальником Главного управления Национальной полиции в Черниговской области) Эдуардом Алехиным, Дмитрий уже за Мироновкой. Машина, в которой ехал командир, попала под обстрел (подробнее об этом далее), и ему пришлось пересесть на самоходную артиллерийскую установку (САУ) к военным. Так они с Дмитрием оказались в одной колонне.

- Командир затащил меня на САУ. Начал расспрашивать, что со мной. Он аж кричит, а я все равно ничего не слышу. Затем он остановил "скорую", которая как раз проезжала рядом, попросил вколоть мне обезболивающее. Дальше я помню фрагментами.

В Артемовске Дмитрия передали медикам "скорой", тогда вертолетом переправили в Харьков, где он около месяца пробыл в госпитале МВД, оттуда перевезли в госпиталь МВД в Чернигове. Затем он лечился в Киеве и в Репкинской ЦРБ. Всего в больницах провел более чем четыре месяца.

- А сейчас травмы дают о себе знать? Долго от всего отходил?

- Руку травмированную, бывает, хватают судороги, на левое ухо плохо слышу до сих пор. Первое время, как приехал, спать нормально не мог, всякое снилось. Особенно часто боец с оторванной ногой, которого я видел на БТРе...

Автоматы наизготовку, пулеметы в окнах

Тогдашний заместитель начальника УМВД области Эдуард Алехин той зимой поехал в зону АТО в роли командира сводного отряда милиции впервые.

- Еще при подъезде к Дебальцево было понятно, что ситуация сильно напрягается. На тот момент Чернухино стало так называемой "серой зоной", оно уже не было однозначно занято нами. Поездки поселком были очень опасными: все гремело и горело, а вокруг - трупы! Едешь в штаб на другой конец поселка - скорость на максимуме, автоматы наизготовку, пулеметы в окнах.

Тогда уже происходили серьезные боевые столкновения. Мы же с собой имели только стрелковое оружие, поэтому военные 128-й горнопехотной Закарпатской бригады (с ними наши правоохранители несли службу и всячески взаимодействовали. - Авт.) делились с нами вооружением. Причем делились последним, потому что им самим всего не хватало. Но они понимали важность и наших позиций. Военные, в принципе, делились всем, чем могли, - и продуктами, и бензином, и техникой. За что им отдельная благодарность!

17 февраля нам дали команду прорываться из окружения. Наш отряд собрался, загрузили технику, боеприпасы, чего не смогли забрать, уничтожили на месте, разместились по машинам. Четыре-пять часов мы сидели в полной готовности и ждали команды на выход. Начали выходить из Чорнухиного только поздно вечером. По дороге попали под сильный обстрел. Еле добрались до Дебальцево.

Помню, когда рассвело, мы проезжали буквально в 800 метрах от сепаратистских танков. Боевики не успели развернуться и открыть по нам огонь. Наверное, сработал эффект неожиданности. Думаю, они просто не ожидали нас там увидеть.

За то время пришлось увидеть всякое. Просто передо мной снаряды попадали в машины. Кстати, не обошла эта участь и "Шкоды", которой ехал я. Где-то на полпути ее обстреляли, и она заглохла (скорее всего, пуля пробила двигатель). Мы с водителем и еще с одним военным сразу выскочили из нее. Нас подобрала техника из колонны, что шла рядом. Меня на ходу затащили на САУ. Подобрали и военного. Водителя забрал КамАЗ, который ехал следом. Уже потом водитель рассказывал, что он увидел, как за несколько минут после того, как мы отъехали, наша машина загорелась.

К сожалению, наш отряд понес человеческие потери. Где-то за неделю до выхода из Чорнухиного на блокпосту на алюминиевом заводе ранило Олега Науменко (26-летнего сержанта Корюковского райотдела милиции. - Авт.). Сепаратисты практически в упор расстреляли их блокпост из подствольных гранатометов. Олег получил ранение позвоночника, его контузило. Несмотря на обстрел, наши бойцы успели сориентироваться и открыли огонь по боевикам, убив нескольких из них (когда потом посмотрели их документы, оказалось, что они россияне). Олега доставили в полевую медроту в Дебальцево. За несколько дней всех раненых пытались вывезти оттуда до Артемовска, но их колонну полностью расстреляли. Когда наш отряд выходил из Чорнухиного, мы об этом еще не знали. Олега искали долго, его тело смогли привезти домой только в начале марта.

Вообще, это очень печальная история... Не должны, по моему мнению, правоохранители гибнуть на войне!